E-E6-E-...
Я брел по дороге осенним днем
Мои ноги стонали. Я одолел крутой подъем.
A-A6 E-E6
Это было ненастным октябрьским днем.
H7 A H7 E H7
Когда я услышал звук, напоминающий гром.
Я оглянулся назад, и я увидел клуб пыли.
И из него три колеса, пожирающие мили.
Я оглянулся назад, мне было интересно:
Возьмет или нет? Я так устал голосовать
За последние сто тысяч лет!
Я в безнадеге поднял руку, и ты остановилась.
Ты спросила меня: "Куда тебе, милый?
Если на север - могу подвезти!"
Я подхватил свою гитару, улыбнулся и ответил ей,
Что нам по пути!
И тогда ты тоже улыбнулась и сказала,
Что тебя зовут Валентина,
Что ты поставила недавно шипованные шины,
И не смогу ли я спеть что-либо для нее.
Я расчехлил свой "Gibson", затянулся, и меня понесло.
Я спел ей про еврея, про такие дела, брат, любовь,
Я спел ей Hoochie Coochie man. А потом один раз еще про еврея,
Затем о любви.
Я затянул было про чай, но тут она сказала мне:
"Слышь, парень, погоди."
У нас заглох мотор, и я вылез из коляски.
Воцарилась тишина, вокруг все стало как в сказке:
Поля, леса, небо и ручей.
Ты вытащила фляжку, открыла и сказала мне:
"На, парень, пей!"
И пока я кирял, ты разбиралась с мотором.
Но он не заводился. Он решил нас взять измором.
А во фляжке был спирт, и я нажрался так, что чуть не упал.
А ты сказала "Извини, браток,
Но это не Харлей, а Урал."
Я воскликнул: "Валентина, да мне насрать на Harley Davidson.
Конечно, спору нет, и мы не будем с ними меряться.
Но, если хочешь, то я могу слабать тебе блюз.
Не обращай внимания на то, если я вдруг лажанусь."
Итак, Урал Байкер Блюз!
Я играл часа два, а ты возилась со сцеплением.
Но тут свершилось чудо, и я без промедления забрался в коляску,
И мы понеслись!
Да так, что ты едва успела крикнуть мне:
"Милый, держись!"
Гони, гони, Валентина гони!
У тебя кайф, а не машина, гони!
Ты видишь, Валя, я совсем не боюсь.
И мы будем свободны, пока звучит мой
Урал Байкер Блюз!
